Парус, парус…

Шёл я, от ходьбы упарясь,
По-пехотному, пешком.
Шёл и вдруг увидел парус
Прямо в море голубом.
А по совести признаться,
Между нами говоря,
Парус – он не станет, братцы,
Даром по морю болтаться
И белеть в тумане зря.

Я до выдумки охочий,
И подумал я тайком:
Что он ищет днём и ночью
И чего, промежду прочим,
Кинул он в краю родном?
Почему он всё маячит,
Всё белеет над водой?
Счастья ищет – не иначе.
Вот так, думаю, задача,
Ёлки-палки – лес густой!

Ах ты парус – парусище,
Счастья ищешь? Вот чудак!
Присмотрелся: нет, не ищет.
Показалось только так…
Сел я, значит, на пригорке,
Скрутку в палец толщиной
Закурил я из махорки
Для завесы дымовой.

(В нашем деле, если горько,
Если что-нибудь не так,
Выручает нас махорка.
Дело, стало быть, табак.
Без махорки – как без рук,
Как на празднике без брюк.)
И меня от той махорки
Осенило на пригорке:
Хочет бури парус мой!
Как сказал бы Вася Тёркин:
- Будто в бурях есть покой!